Глава 24
Когда в конце лета Ким прибыл в Ленинград, Виталий встретил его прямо на вокзале. На следующий день за обедом в студенческой столовой он ухитрился устроить встречу Кима со своей однокурсницей, которая подрабатывала в приёмной комиссии в качестве помощницы секретарши. Познакомившись с Кимом, девушка под большим секретом сообщила, что по негласному указанию властей приём евреев в большинство ленинградских вузов в этом году был особенно жёстко ограничен. В их Политехническом институте соответствующее этой норме количество новых студентов может быть отобрано из состава медалистов, поэтому у Кима, скорее всего, не будет шансов поступить в институт по конкурсу. По мнению новой знакомой, в его случае правильней было бы поступать в Институт механизации и электрификации сельского хозяйства, на который злополучная ограничительная «норма» вообще не распространялась, а по окончании первого курса перевестись на второй курс политехнического не потеряв таким образом целый год.
Киму было обидно и унизительно воспринимать эту неприятную информацию, но поразмыслив, он решил хотя бы познакомиться с неизвестным институтом и отправился на трамвае по указанному адресу. Неожиданно, к его восторгу и восхищению, оказалось, что в отличие от Политехнического, расположенного на окраине Ленинграда, учебный корпус Института механизации и электрификации сельского хозяйства находился в исторической части города. Монументальное учебное здание высилось в нескольких метрах от границы Марсова поля, а фасад выходил на Дворцовую набережную Невы прямо напротив Петропавловской крепости. Неподалёку виднелись верхушки деревьев Летнего сада, а легендарный Зимний дворец, Инженерный замок, Русский музей и другие исторические достопримечательности находились в нескольких минутах ходьбы от института. В общем, об учёбе в таком интересном месте можно было только мечтать, и Ким, отбросив всякие сомнения, тут же сдал свои документы в приёмную комиссию.
Он был хорошо подготовлен и успешно прошел все вступительные экзамены, а на математике даже вступил в спор с экзаменатором. Предположив наличие ошибки в примере, который никак не удавалось решить, Ким пытался обратить на это внимание преподавателя, но тот лишь пренебрежительно отмахнулся и уже приготовился поставить низкую оценку. Ким вспылил и, решительно забрав свою карточку со стола, потребовал, чтобы экзаменатор сам решил при нём злосчастный пример. Возмущённый педагог покинул аудиторию и вернулся вместе с председателем приемной комиссии. Узнав, в чём дело, тот неожиданно поддержал требование абитуриента. Ошибка тут же обнаружилась, и сконфуженный преподаватель был вынужден выставить в карточке Кима хорошую оценку.
Возможно, ошибка была вовсе не случайной, потому что позже, в процессе учебы, Ким не раз убеждался, как предвзято относится к студентам с еврейскими фамилиями этот преподаватель. Абитуриенты, присутствовавшие при первом неравном споре с ним, даже через несколько лет восхищались смелостью Кима.
Судьбе было угодно, чтобы одновременно с Кимом в институт поступила приехавшая из Тульской области еврейская девушка по имени Роза. Юная, обаятельная, грациозная, она привлекала внимание молодых людей, среди которых оказался и Ким.
Молодые люди познакомились, и с первой же встречи между ними возникли очень добрые, доверительные отношения. Встречи становились всё более желанными и происходили всё чаще. Восхитительные прогулки по прекрасному городу, посещения кинотеатров, театральных спектаклей, музеев, выставок, чудесных парков Царского Села и Петергофа доставляли обоим несказанную радость. А волшебные чары взаимной любви вскоре превратили их в счастливую неразлучную пару.
Ким и Роза на студенческой практике в Гатчине. 1955 г.
В институте Кима и Розу привыкли видеть вместе и в аудиториях, и в студенческой столовой, и на вечерах отдыха. Вместе выполняли они курсовые работы, вместе готовились к зачетам и экзаменам. Летом 1956 и 57 годов в составе студенческого отряда они вместе участвовали в уборке урожая пшеницы на целинных землях Казахстана.
В те годы руководство страны придавало важное государственное значение освоению целинных и залежных земель, рассчитывая таким путем быстро увеличить производство зерна и сократить его ввоз из-за границы. Комсомол, как обычно, принимал активное участие в выполнении заданий партии, поэтому участникам отряда выдали комсомольские путёвки и, они отбыли в Казахстан преисполненные гордости за порученное дело.
Однако по прибытии в назначенный совхоз, студенты неожиданно натолкнулись на совершенно равнодушное отношение к ним со стороны совхозных руководителей, утверждавших, что они вовсе не нуждаются в таких неквалифицированных помощниках, хотя накануне отъезда на целину все участники отряда специально окончили курсы комбайнеров и получили соответствующие удостоверения. На просьбы Розы и Кима предоставить им возможность вместе работать на одном комбайне тоже никто не обращал никакого внимания. Тогда они сами уговорили украинского механизатора, прибывшего в Казахстан на зароботки со своим комбайном, принять их обоих в помощники, пообещав за это отказаться в его пользу от своей доли зерна, полагавшегося всем участникам жатвы в качестве дополнительной оплаты труда. В итоге Розе и Киму удалось благополучно отработать вместе весь срок первой уборочной страды под руководством опытного механизатора, щедро делившегося с новичками своим богатым практическим опытом, который очень пригодился им в следующем году.
Летом 1957 года их направили в другой совхоз. На этот раз обстоятельства сложились так, что молодые люди оказались перед выбором: либо стать помощниками комбайнеров, но при этом расстаться до конца уборочной кампании, либо привести в рабочее состояние заброшенный, облезлый, растаскиваемый на запчасти старый комбайн и самостоятельно выйти на нём в поле.
До начала жатвы оставалось всего две недели, и Роза с Кимом, не теряя времени даром, горячо взялись за восстановление потрёпаной сельхозтехники. Необходимые детали удавалось отыскать то на складе, то в мастерских, а то и на свалке металлолома. А за литр самогона местные умельцы так отремонтировали двигатель, что он заработал не хуже нового.
Вскоре восстановленный комбайн, прозванный «студенческим», вышел в поле. На удивление и зависть старожилов, в нём единственном изо всей бригады исправно действовало электроосвещение, позволяющее работать в тёмное время суток.
Более двадцати дней продолжалась жатва. Всё это время студенческий комбайн участвовал в ней наравне с другими, ничуть не уступая им ни в качестве убранных гектаров, ни в центнерах намолоченного зерна.
Роза и Ким были довольны и горды результатами своей работы. Напряжённый самостоятельный труд и даже бытовые трудности на бригадном полевом стане ещё больше сблизили и укрепили их отношения, обогатили чувства. Добросовестный труд молодых людей не остался незамеченным. По окончании уборочных работ, помимо заработка, им вручили премию за восстановление и сохранность комбайна, а также грамоту с благодарностью от руководства совхоза.
В хорошем настроении студенты прибыли на железнодорожную станцию, чтобы отправиться обратно в Ленинград. И здесь их ожидал «сюрприз», навсегда оставшийся в памяти.
Вдоль запасных путей тянулись длинные, более двух метров высотой, бурты зерна, предназначенные, видимо, для вывоза в центральные районы страны. Зерно это уже успело побывать под дождями и неизбежно должно было дождаться близких заморозков. Студенты с горечью увидели конечный результат своего труда, обречённый на то, чтобы сгнить и стать мусором! Этот наглядный урок советского головотяпства и бесхозяйственности начисто испортил законное чувство удовлетворения от проделанной добросовестной работы.
Заработанные на целине деньги оказались весьма кстати, когда в ноябре того же года в большой ленинградской квартире розиных родственников состоялась скромная, но счастливая свадьба Розы и Кима.
Ким с женой Розой. Ленинград, 1957 г. 303
До окончания института оставалось полгода, после чего молодая семья планировала начать новый, самостоятельный путь в жизни. Ким предполагал, что после того, как они с Розой начнут работать и получат собственное жильё, полагавшееся им по закону как молодым специалистам, Брайна переедет к ним и станет третьим членом семьи.
Со слов Кима Роза знала о трагической участи Брайны. Выросшая без отца, погибшего на фронте, и тоже познавшая в эвакуации вместе с матерью и братом нужду, голод и отчаяние, Роза искренне сочувствовала Брайне и с пониманием отнеслась к намерению Кима позаботиться о своей пожилой матери. Однако этим планам не суждено было сбыться из-за происшедших в стране очередных резких политических перемен.
В феврале 1956 года на ХХ-м съезде Коммунистической партии Советского Союза неожиданно, как гром среди ясного неба, прозвучал доклад, разоблачавший культ личности Сталина. «Великий продолжатель дела Ленина, вождь пролетариата всего мира» и «мудрый отец народов» предстал перед поражёнными советскими людьми жестоким и кровавым диктатором, безжалостным и коварным интриганом, непосредственно ответственным за массовые репрессии, происходившие в стране в годы его неограниченной власти. В судьбах чудом оставшихся в живых «врагов народа» и членов их семей вскоре тоже начали происходить положительные перемены.